Стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, Венке оглядела постоялый двор. Найдётся ли среди здешних людей настоящий герой, подобный тем, о которых они так любят складывать истории?
Нет, разумеется, Венке была вовсе не так наивна, чтобы видеть героя в каждом встречном. Но беда порой толкает на отчаянные поступки. А в лес, который был для Венке домом, пришла беда - власть захватил загадочный враг, называющий себя Ольховым королём. С тех пор лес из светлого стал сумрачным, из приветливого - давящим, и никто из лесных обитателей не был в безопасности.
Будучи Хранительницей леса, Венке была обязана позаботиться об остальных. И поскольку среди ей подобных не нашлось того, кто смог бы одолеть Ольхового короля, альвийка решилась искать помощи в самой неожиданном месте - среди людей. Ну а где ещё? Не в Асгарде же - туда так просто не прогуляешься.
Была и ещё одна причина, более личная. Не так давно без следа исчез Альберих из племени нибелунгов, обосновавшийся в лесу после изгнания из родных краёв - Венке водила с ним компанию. Но об этом рассказывать на постоялом дворе вряд ли стоило - нибелунгов мидгардцы не жаловали, если только не хотели получить от них чего-нибудь.

Рассказ Венке не сообщал ничего хорошего. В лесу действительно поселился самозванец.
- Нельзя допустить, чтобы он к рукам округу леса, - покачал головой Локи. - Возможно, предстоит провести разведку.

Брунгильда взяла его за руку, и Локи подумал, что это приятно, когда рядом надëжный спутник.
- Где чаще пропадают альвы? - спросил Локи. - Возможно, так можно выйти на захватчика.

Тем временем...

О норнах, плетущих нити судьбы, рассказывают немало. Только вот ни один из рассказчиков никогда не упоминал, что они обладают чёрным юмором. А он у них явно есть - к такому выводу Альберих приходил всё больше и больше.
Потому что несостоявшийся владыка мира ныне сам был рабом, и Ольховый король обращался с ним не лучше, чем сам Альберих когда-то со своим братом Миме. Мастерство цверга обернулось против него самого, и теперь Альберих не знал ни отдыха, ни покоя, пока не завершит работу над очередным магическим предметом для хозяина.
Он не узнавал того светлого леса, в котором когда-то, будучи изгнанником, встретил Венке. Может быть, сама та встреча была сном? Последним светлым видением цверга, отрёкшегося от любви ради власти, а затем утратившего и власть? И теперь окончательно наступила пустота, готовая поглотить его сущность, оставить от него лишь инструмент для создания артефактов, так нужных Ольховому королю.
Голову напекло, потому что шляпу он давно потерял - в тот день, когда стал пленником.
- А Венке ведь верила в меня, - с трудом выговорили его губы. - Верила, что я не пропащий. Что я способен на любовь - хотя и не на такую, как раньше. И я в это успел поверить.
Он поверил и даже едва не решился. Едва не решился преподнести Венке тонкое серебряное колечко, совсем не похожее на то золотое кольцо, что стало для него роковым. Оставить в прошлое в прошлом и начать жизнь заново.
Не успел - слишком быстро разрушилась иллюзия. Жива ли Венке? Или Ольховый король её убил? От последнего предположения пересохло во рту - и вовсе не от жары, потому что солнца в лесу теперь почти не было.

- Да, есть мост, - произнесла Венке, повернувшись к Локи и недоумевая, как он так быстро угадал. - Очень старый. Рассказывают, что в давние времена, задолго до того как я сама поселилась в лесу, в наших краях побывал отряд гномов - и чем-то их очень заинтересовала эта скала. Возможно, они обнаружили там какую-нибудь особенно ценную жилу? Теперь уже не узнаешь. Но гномы задержались надолго - даже обустроили себе жильё и построили мост через лесную реку. А когда ушли, мост остался. И до сих пор стоит - ведь мастера гномов всегда всё делают на совесть, как вы наверняка знаете. Вы считаете, что в нашем лесу поселился тролль? Но почему его никто не видел? Может быть, у него плащ-невидимка?

Завидев молоденькую девушку, Альберих поначалу принял её за очередную пленную альвийку - но нет, одежда выдавала в ней дочь людского племени. Откуда здесь такая взялась? Может, сирота, попытавшаяся уйти в лес от людской жестокости - и нашедшая здесь ещё большую жестокость Ольхового короля?
Альберих окинул её взглядом с головы до ног. Пожалуй, даже слишком молода по человеческим меркам - не каждый отец решится такую замуж отдать.
- Пленница? - спросил он коротко, не видя нужды в долгих речах. - Рабыня? Если голодна - мне тебе дать нечего, еды здесь нам дают самую малость, чтобы мы не умерли только и могли работать. Или прислали за артефактами? Или проверить, как работа идёт? Вряд ли - не очень-то грозно ты выглядишь.
С этими словами он вернулся к работе над очередной золотой цепочкой - хозяину определённо не понравится, что он тратит время на разговоры вместо дела.

- Значит, выясним на месте, как будем действовать, - решил Локи. - Будем действовать по обстоятельствам.
*   *   *
Тем временем...
Цверг принял её за рабыню или пленницу? Видимо, ему самому непросто. Доротея приложила палец к губам и прошептала:
- Тише! Нас не должны заметить. Я здесь, чтобы освободить вас. Я слышала в таверне, как хранительница леса просила помощи.
Доротея стала осматривать цверга в поисках цепей, которыми могли его сковать.

- Ты виделась с хранительницей леса? - Альберих не смог скрыть волнения в голосе. - Она жива, здорова?
Конечно, он не собирался рассказывать незнакомой девушке о своих личных отношениях с Венке - но беспокойство о благополучии хранительницы наверняка выглядело вполне естественным.
Взгляд его упал на цепи, которыми он был скован и о которых говорила девушка.
- Будь это простые цепи, я сам управился бы с ними в два счёта, - даже сейчас к печали в его голосе примешивалась нотка гордости. - Но Ольховый король заколдовал их так, что подобное колдовство неведомо даже мне. Поостерегись, чтобы самой не стать его добычей.
Если девушка пришла из таверны - возможно, была там служанкой или дочерью хозяина. Но расспрашивать Альберих поостерёгся: чем меньше известно Ольховому королю о близких девушки - тем меньшей опасности они подвергаются. Сам он тоже ни разу за время в плену не упомянул имени Миме: не самые, конечно, тёплые у него были отношения с братом, но одно дело - задать паршивцу жару собственными руками, и совсем другое - выдать врагу.

Колдовство? Доротея не была из тех, кого колдовство пугало.
- С хранительницей леса всё в порядке, - тихо сказала она. - Думаю, скоро она прибудет с подмогой. Но моя дорога была проделана напрасно и зря я проходила мимо трёх мостовых троллей, если я хоть что-то не сделаю.
Схватив какой-то острый инструмент, напомнившей девушке шило, и прямой и тонкий кусок металла (сама она не обратила внимания на то, что это за инструмент и кусок металла), Доротея стала копаться в кандалах, которыми был скован цверг. Ей как-то приходилось видеть, как какой-то человек, развлекавший в таверне публику, показывал особо интересующимся секрет фокуса с кандалами, и надеялась, что это знание ей поможет. С первого же прикосновения инструментом к кандалам Доротею ударило чем-то похожим на искры, но она не сдавалась и продолжала работу. Когда она была совсем маленькой, отец сказал ей, что она была бы хорошей валькирией благодаря своей стойкости и сдержанности. Пусть быть валькирией ей не светит, Доротея хотела хотя бы попытаться освободить пленника.
- Не волнуйтесь, - проговорила она сквозь боль. - Меня не пугает всякое колдовство.

Отредактировано Доротея (2025-07-06 01:15:59)

Похоже, цверг знал, что делать, и Доротея не стала перечить - просто передала ему отмычку. А вот его имя - Альберих - напомнило Доротее об отце.
- А я Доротея. Мой отец был кузнецом, - медленно рассказала она, - и учил меня основам своего ремесла, когда я проявила интерес. Когда я была маленькая, отец часто рассказывал мне сказки о цверге по имени Альберих - создателе шлема, делающего невидимым того, кто его сделает, и кольца из особого золота. Тот, кто его наденет, достигнет своей цели, но должен отказаться от любви, иначе его ждут серьёзные последствия - он потеряет то, чем дорожит больше всего. В одной из сказок отца валькирия надела это кольцо, не отказавшись от любви, и превратилась в ужасное чудовище - она более всего дорожила своей внешностью. Я много раз спрашивала отца, неужели это правда. Отец всегда говорил: то, что называют любовью, часто является не более чем влюблённостью. Он был уверен, что кольцо забирает именно влюблённость, и однажды сказал мне: "Запомни, Доротея: влюбляются во внешность, а любят душу. Запомни это и не ошибёшься. Я уверен, что Альберих отказался от влюблённости во внешность, но кольцо не забрало любовь к душе, потому он точно не ошибётся, когда придёт время".
Доротея всплакнула, вспомнив отца, и добавила:
- Отец всегда уважительно относился к цвергам, говорил: "Цверги - великий подгорный народ, воины молота и наковальни, хранители тайн ювелирной работы". Мои родители погибли три года назад - во время поездки в город их убили бандиты, а родственники выгнали меня из дома. Мне было одиннадцать. С тех пор я предоставлена сама себе и работаю в таверне, чтобы была хотя бы корочка хлеба.
Неожиданно руку Доротеи словно обожгло изнутри - видимо, искры что-то затронули. Задрав правый рукав рубашки, она увидела, как на тыльной стороне предплечья проступает изображение в виде нескольких рун. Сначала шёл ромб с двумя хвостиками снизу, затем две косые палочки, у которых верхний край нижней соединялся с нижним краем верхней. Третьей проявилась руна в виде двух перекрещенных палочек, последней, четвёртой - руна из двух прямых палочек, концы которых соединялись двумя перекрещенными палочками.
Доротея немного знала руны и указала на ромб с хвостиками:
- Это руна Эзел - она означает род, обновление, выход из ситуации. - Затем шла руна из двух палочек. - Это Кен - означает огонь и победу над болью.
Затем шла третья руна - из двух перекрещенных палочек:
- Это Гюфу - означает дар, единение, щедрость. - И последняя руна: - Это Даг - лучи солнца, метаморфозы, прорыв света сквозь тьму.
Доротея не знала, почему на её руке проявились эти руны, но почувствовала в себе какую-то силу. С губ сама собой сорвалась песня, которую когда-то пел ей отец:
- Приютила нас гора,
Кузницы мы мастера.
Мы куём свою удачу
И труда, совсем не плача.

Тук, тук, тук, зажигай!
Тук, тук, тук, начинай!
Тук, тук, тук, подноси!
Тук, тук, тук, не гаси!
Добрым людям не назло
Мы в добро обратим зло!
Тук, тук-тук, тук-тук, тук-тук-тук-тук!

Отредактировано Доротея (2025-07-07 10:39:20)

Венке едва сдерживала улыбку, слушая рассказ Локи о приключениях шубы, которая пошла куда глаза глядят. Похоже, влияние Ольхового короля на этот раз не слишком подействовало на бога огня - либо же он успешно его преодолел.
- Кому-то надо остаться с лошадьми, - заметила она, когда их небольшой отряд уже готов был поспешить на помощь пленникам. - Не думаю, что для коней Асгарда опасны обычные хищники - но как бы эти тролли не вернулись, пока мы будем внутри. Послушай, Локи... Ты мог бы окружить лошадей огненным кольцом, через которое никто не смог бы пройти - кроме нас? Если они не испугаются, конечно.
Ей не терпелось поспешить на помощь пленникам, одним из которых наверняка был Альберих - но рисковать жизнями животных она не собиралась.

Тем временем Альберих слушал рассказ девушки Доротеи как заворожённый. Нет, она не поняла, что он и есть тот самый Альберих из "сказки", но "сказка" многое передавала удивительно точно. Были, конечно, и отличия: например, шлем, делающий мужчину невидимым, а женщину - привлекательной для мужчин, сковал не он, а его брат Миме, пусть и по его приказу. С чего ему в голову пришла такая идея? Если первое кажется разумным (невидимкой гораздо проще скрыться), то что ему проку в шлеме, делающем женщину неотразимой? Теперь уже непросто вспомнить. Может, пытался проверить, насколько сильное на нём проклятье, будет ли женщина, надевшая этот шлем, привлекательна для него самого? Но проверить этого так и не довелось, а теперь, пожалуй, уже не нужно.
- Твой отец был чародеем? - спросил он наконец. - Кажется, о нашем народе он знал гораздо больше, чем ведомо обычному человеку.
Но продолжить расспросы Альбериху не удалось - потому что на коже у Доротеи чудесным образом вспыхнули руны, а голос её запел песню.
- Песню словно сложили цверги, - вымолвил поражённый Альберих. - Но что значит "обратим зло в металл"? Разве возможно такое? И о каком зле речь?
Невольно подумалось о созданном им самим кольце, которое он проклял по сути дважды - сначала отрёкшись от любви, а затем пожелав смерти всякому, кто пожелает его присвоить. А с проклятием цверга лучше не шутить. Не хранись ныне кольцо в сокровищнице Фафнира, возможно, сгубило бы уже сотни и тысячи людей и альвов.