Так, похоже, Йотунхейму придётся подождать.
- Быть может, стоит навестить Гренгильду и её сына? - предложила валькирия. - Наверняка Гренгильда скучает по сёстрам. Вот только до какой степени они оба не выносят шума? Ведь над лесом бывает и гроза, когда гремит гром, и звери лесные издают шум - особенно когда по весне устраивают брачные игры. Или речь о шуме, творимом разумными существами? О громких песнях, особенно дурным голосом после лишней порции пива?
Брунгильда беспокоилась не случайно. Если у Гренгильды, превратившейся в подобие сприггана, и её сына повышенная чувствительность к звукам - нужно вести себя как можно тише, чтобы не доставлять им страданий.

- Если хочешь, Доротея, - произнесла Брунгильда. - Хадвар и Лагерта в самом деле почти достигли того возраста, когда дитя становится взрослым и может вступать в самостоятельную жизнь. А сама ты с первой же встречи показалась непохожей на женщин Мидгарда. Что же, теперь мы обе знаем, в чём причина.
Локи достал из сумки три браслета с ракушками - они так напомнили Брунгильде те, из схрона.
- Они волшебные? - спросила Брунгильда. - Доротея может через браслет подать нам о себе весточку? Или они действуют как-то иначе?

Брунгильда улыбнулась. Пожалуй, рядом с Локи она слишком привыкла к магии. Она, валькирия, всегда полагавшаяся на меч и копьё. Ну и что? Появились же у Локи кинжалы - быть может, и ей со временем волшебство станет ближе, чем сейчас?
Тепло попрощавшись с Доротеей и её учениками, Брунгильда верхом на Гране пустилась в путь. Впереди ждала встреча с сестрой Гремгильдой, которую она никогда не знала, и её сыном Гренделем.
Удастся ли найти общий язык? Вспомнит ли Гремгильда, что когда-то была валькирией - или же изгнание и потеря истинного облика лишили её рассудка, превратив в настоящее чудовище? Нет, не стоит впускать в сердце страх раньше времени. Трус умирает дважды, как известно.

Всю дорогу Брунгильда прокручивала в голове намечающийся разговор, размышляла, как завоевать доверие сестры и племянника. А оказалось, что и завоёвывать ничего не нужно: Грендель сразу же почувствовал, что они с Локи не несут угрозы, а Гремгильда назвала её сестрой - значит, каким-то образом узнала. Может быть, по доспехам?
- Нам не нужно кольцо в реке, - отвечала Брунгильда, глядя сестре прямо в глаза. - Мы с Локи лишь недавно узнали о вас, а поскольку сами собираемся в Йотунхейм, то хотели пригласить вас с собой. Думаю, там вам будет удобнее, чем в Мидгарде.
Сказав это, Брунгильда задумалась: а кто станет охранять кольцо в реке, если Гремгильда с сыном примут её предложение перебраться в Йотунхейм? И в то же время, останься они здесь - и быть им вечными изгоями, ведь у обитателей Мидгарда они наверняка вызывают страх. Быть может, кольцо из реки возможно перековать, подобно тому как был перекован Нотунг? Ведь тот, кто зачаровал кольцо, наверняка уступал в магии её отцу.

Брунгильда с восхищением взглянула на Локи, который добыл из воды талисман, затем перевела взгляд на само кольцо. Интересно, владел ли Фазольт столь мощной силой, чтобы создать кольцо, не уступающее могуществом кольцу Альбериха? Но проверить это не удастся: чтобы использовать силу кольца, пришлось бы либо отказаться от любви, либо потерять самое дорогое. То есть лишиться либо Локи, либо свободы. Ни того, ни другого валькирия, разумеется, не желала.
В сердце кольнуло беспокойство: что, если кольцо всё-таки подчинит себе волю Доротеи, которая ещё не познала любви к мужчине? Отказаться от того, чего и так никогда не имел и не желал, и взамен приобрести многое - не слишком ли большое искушение? Не подвергает ли она племянницу слишком большой опасности?
Но и оставлять кольцо было недопустимо.
- Мы отнесём кольцо Доротее, - молвила наконец Брунгильда. - А я останусь с ней на всякий случай - нельзя доверять таким коварным артефактам. Останусь до тех пор, пока кольцо не будет перековано и не лишится своей силы.

Завернув кольцо в ткань - кто знает, как оно способно воздействовать на тех, кто на него смотрит? - Брунгильда направилась к кузнице Доротеи.
- Вот и встретились снова, - улыбнулась она, спрыгивая с Гране.
Пересказав племяннице содержание разговора с Гремгильдой и Гренделем, Брунгильда предложила стать охраной для Доротеи, если та возьмётся переплавить кольцо.
- Мало ли что может случиться, - объяснила она. - Мы ведь даже не знаем наверняка, откуда это кольцо взялось - даже если его подбросил Фазольт, выковать мог кто-то другой.

"Цверг не мог создать его". Значит, Доротее уже приходилось иметь дело с изделиями цвергов. Или дело не только в этом?
Доротея была дочерью валькирии и человека, но не был ли этот человек потомком цвергов? Иначе откуда такая тяга к кузнечному делу у девушки - ведь кузнецами в Мидгарде почти всегда бывают мужчины? Нет, это явно не наследие валькирий.
Пожалуй, сущность Доротеи сейчас интересовала Брунгильду даже больше, чем происхождение кольца.
- Мой кольцо создал Локи, - молвила Брунгильда. - Но этого он определённо не создавал. Вероятно, создателем и в самом деле был Фазольт, а за зачарование он мог заплатить кому-нибудь, если только сам не овладел магией со временем.
Когда работа была закончена и Брунгильда увидела перекованное кольцо, ей едва удалось сдержать возглас восхищения. Кольцо её сестёр - такое, каким оно должно быть. Словно обрётшее истинный облик, избавившись от скверны.