Брунгильда любовалась морем, бескрайним простором, набегающими на берег волнами. Хотя лёд ещё не полностью растаял, валькирия знала - придёт тепло, и вот тогда море покажет всю свою красоту и всю силу. И мидгардцы станут пускаться в плавание на своих кораблях - кто-то наловить рыбы на ужин, а кто-то, увы, чтобы ограбить соседей.
Она хотела выразить своё восхищение великолепным зрелищем, но Локи опередил её, заметив, что в этом году ледоход начался раньше обычного.
- Ты думаешь, природа пытается нам что-то сказать? - в голосе валькирии слышалось беспокойство.
Её матушка, Эрда, всегда говорила: зима должна быть зимой, лето летом, а если круговорот времён года нарушается - это может нести в себе угрозу. Неужели грядут времена испытаний? Испытаний, ради которых её отец собирает во дворце эйнхериев?

- Матушка говорила, что естественный ход природных явлений нарушается перед большими переменами... переменами во всём мире, - выговорила Брунгильда. - Как думаешь, может ли это быть связано с кольцом, которое когда-то выковал Альберих? Да, кольцо охраняет могучий дракон - но даже драконы не бессмертны. Столь ранняя весна - не предвестие ли того, что кольцо и заключённое в нём зло собираются вернуться в этот мир?
Она вздохнула.
- Моя матушка говорит, что отец напрасно собирает войско эйнхериев, - призналась она. - Ненависть не остановить насилием. По её словам, спасением может стать любовь - но чья и к кому? Есть легенда о некой Лив и её избраннике Ливтрасире, которые дадут жизнь новым поколениям людей после Рагнарёка - но остальные-то люди, которые не являются их потомками, всё равно погибнут, если Рагнарёк случится.

- Быть может, та роса полна самой жизнью? - предположила Брунгильда. - Знаешь, человеческие поверья говорят, что жизненная сила содержится в крови или в молоке. И это разумно - без крови жить невозможно, а молоко служит пищей новорождённым, которые только пришли в этот мир. Что же касается рощи Ходдмимир, то ты прав: нужно осмотреть там всё, тем более что мы, в отличие от людей, для Асгарда свои и можем посещать любую его часть. Вот только я не слишком хорошо разбираюсь в росе, а твои познания, насколько мне известно, больше связаны с льдом и огнём. Быть может, мы сумеем захватить чудесную росу с собой и предложить Венке изучить её?

- Откуда здесь столько крабов? - от изумления у валькирии распахнулись глаза, словно у юной наивной мидгардки. - Я думала, они водятся только в южных краях. Или уже и животные пускаются в дальние путешествия... потому что чувствуют угрозу?
Как же Брунгильде хотелось сейчас добраться до кольца, что некогда выковал Альберих! Да кто его достанет из логова дракона? Разве что...
- Локи, - осторожно произнесла Брунгильда. - Никто не может пройти мимо дракона, любого он сожрёт. Но что, если его выманить из пещеры? Допустим, ты превратишься в какое-нибудь назойливое насекомое, отвлечёшь внимание Фафнира, а я тем временем проникну в пещеру, захвачу шлем-невидимку, а когда тот меня скроет, захвачу кольцо...
Внезапно рука её сжалась в кулак.
- Нет же, не сработает! Ведь это мужчину шлем делает невидимым, к женщине же он... привлекает сердца! Ещё не хватало мне драконьей любви! Ну неужели у этих цвергов женщины только и думают о том, как покорить чьё-нибудь сердце? Зачем им столько сердец - на ужин есть?

- Я не желала владеть кольцом, - пояснила Брунгильда. - Но говорят, что если вернуть его в Рейн, оно потеряет силу. Фафнир его вряд ли вернёт - так что прежде всё равно пришлось бы извлечь. А кем были те валькирии, о которых ты говоришь? Неужели две мои сестры? Если да, почему я о них не помню? Ведь все валькирии родились от Вотана и Эрды, причём рождены были с одной целью - собрать войско эйнхериев, которые могли бы попытаться остановить Рагнарёк... вызванный появлением кольца Альбериха. Или... или прежде были другие? Или у меня есть старшие сёстры, покинувшие Асгард ещё до моего рождения?
От последней мысли заколотилось сердце. Она обернулась к Локи, внимательно всмотрелась в его лицо.
- Больше всего, конечно же, я дорожу свободой, - сказала она. - Это ответ на вопрос "чем". А если бы задали вопрос "кем" - я ответила бы, что тобой.
Приблизившись к Локи, она с нежностью взяла его за руку. Целовать не стала: она была валькирией, обязана была оставаться девой, и неизвестно, кто мог бы увидеть их под открытым небом.
- В сокровищах Фафнира, разумеется, есть драгоценность, свободная от проклятия, - ответила она. - Тот самый шлем, о котором я говорила - и который для меня, увы, бесполезен. Его когда-то создал Миме, младший брат Альбериха. А вот о кубках я не слышала ничего - о волшебных, во всяком случае.

- Но как мои сёстры могли отобрать кольцо у Фафнира? - поразилась Брунгильда. - И если им это удалось, как вышло, что сейчас Фафнир вновь владеет кольцом? Это действительно было то самое кольцо? Не могло ли быть так, что мои сёстры завладели кольцом с похожими свойствами, пусть даже не столь могущественным? Или что Фафнир сам подбросил им подделку, на которой тоже лежало проклятие?
Прежде чем она получила ответы на свои вопросы, Локи поделился своим планом: лично проникнуть в логово Фафнира и выкрасть кольцо, чтобы вернуть его русалкам Рейна. Затем он подвёл Брунгильду к воде - и сказал, что она невероятно красива...
- Говорят, что глаза - это зеркало души, - молвила Брунгильда. - И неизвестно, что этот шлем сделал бы с моими глазами, посчитав, что так я стану более привлекательной для мужских сердец. Даже если я стану первой красавицей в Девяти мирах - это буду уже не я. А вглядись в своё отражение, Локи. Твой взгляд может быть ледяным, когда ты противостоишь своим врагам - и может гореть ярчайшим пламенем, когда ты даёшь волю чувствам. Оставайся собой всегда - это твой дар, для которого не нужно волшебства.